18+ Содержит ненормативную лексику
октябрь 2014 – январь 2015
Владимир Зуев
ХРОНОТОП
(цикл стихотворений)
***
между рам засохшая стрекоза
своей смертью хочет мне показать
то, что осень раненых приберет,
завершая год.
между мной и рамой со стрекозой
постсоветский кухонный мезозой —
холодильник «ЗИЛ» и приемник «Дар»
и «за жизнь» базар.
между тем, нетленностью стрекозы,
удивленный я, заявляю З.Ы.:
Бог найдет где нас хоронить — хранить,
продолжаем жить.
между нами, не сосчитать стрекоз,
кто тащился к небу и не донес
что-то важное, нужное лишь ему.
я потом пойму.
***
Всё повторится,
в России всегда повторяется всё.
Нужно проститься
или простить пришедшие времена,
пришлые лица,
которые ветер на нас несёт.
Всё повторится,
скажи же, моя страна…
Не отвечаем…
Тут можно «ответить» за разговор
в кухне за чаем
в бараке с чифиром — да всё равно…
«Время мельчает», —
устало процедит законный вор.
Не отвечаем —
играем в «Чапая» и домино.
После хороним,
возможно, женим, возможно, ждём
кадры из хроник,
кде наши дети еще в живых.
Белые кони
во белом поле погожим днём
«Мы их догоним», —
кричат нам дети. Мы верим в них…
Всё повторится,
если простить пришедшие времена
или проститься,
и ждать, что ветер нам принесет
свежие лица.
Скажи, так будет, моя страна?
Всё повторится,
В России всегда повторяется всё.
***
Смолкните! Хочется тишины.
Неугомонные говоруны
всюду на все голоса пиздят.
Слово как сор, как наркотик, яд,
как мастурбация напоказ.
Так повторяется каждый раз —
стоит достойному умереть.
Смерть — только повод. Ты слышишь, смерть?
Лишь инфоповодом стала ты…
Питер бандитский развел мосты,
Бог забирает его к себе.
Прошлое трещинкой на губе
пусть остается, как память, дань.
Жизнь — живодерская филигрань…
Бог, усади его в первый ряд,
чтобы не слышал, что тут говорят.