Владимир Зуев
ДЕТСКИЙ МИР

(монолог)

Квартира. В единственной комнате нет мебели, окно без штор. На полу, в центре комнаты, огромная куча детских игрушек. Танки, самолеты, корабли, солдаты, роботы, пистолеты, автоматы. Вокруг всего этого «добра» рассажены куклы без одежды и без волос. Среди кукол сидит игрушка доктор Айболит. В комнату входит женщина. В руках пакет и кукла в свадебном наряде. Женщина усаживает куклу на подоконник. Высыпает содержимое пакета на пол, это тоже игрушки. Танки, самолеты, автоматы, пистолеты. Садится на пол, рассматривает принесенные игрушки. Катает по полу танки. Берет в руки самолеты и устраивает им «воздушный бой». Увидела пистолет, взяла, целится в лампочку. Стреляет.  Ложится на пол. Долго смотрит в потолок. Встает, идет к подоконнику. Рассматривает себя в стекло, как в зеркало, поправляет волосы. Нашла на подоконнике помаду, красит губы. Закрыла форточку. Взяла куклу-невесту, через фату целует ее в лоб и усаживает на место. Смотрит на кучу игрушек, улыбается. Рассаживает раздетых кукол так, чтобы их круг стал шире. Усаживается на освободившееся место. Поочередно здоровается с куклами.

Здравствуйте. (пауза) Очень рада! (пауза) Здравствуйте вам. (пауза) И вы здесь?! (пауза) Как, простите? Ольга?! Очень приятно! (пауза) И вы чудно выглядите! (пауза) Спасибо, и вам того же! (пауза) Здравствуйте, доктор! Девочки, сегодня же мой день? Я не перепутала?! (пауза) Доктор, вы как нельзя кстати, сегодня моя очередь рассказывать свою историю! (пауза) Девочки, познакомьтесь… Это доктор. Или можно просто док, на американский манер?! Нет, наверно, лучше будет доктор. Как в детстве, «добрый доктор Айболит, он под деревом сидит, приходи к нему лечиться…» Пусть будет, как в детстве… (пауза) Имя доктора слишком известно, для того чтобы произносить его в суе… И нам с вами, девочки, безумно повезло, что именно он, решил посетить нашу группу. Давайте поприветствуем доктора! (хлопает в ладоши) Спасибо, что нашли время. До вас, доктор, мы занимались самостоятельно. Всё как в кино, каждая из нас рассказывала свою историю, потом мы трындели чего-то по-женски… Вот собственно и всё! Так уж совпало, что сегодня моя очередь. Вам газом не пахнет? Нет пока? Ну и хорошо! Тогда начинаем. (пауза) У нас есть некоторые правила. Ну да, вы же сами всё знаете. Простите, что отнимаю время. Ну, сейчас же у всех, прям у всех, должен быть доктор свой! Согласитесь, так ведь оно! Простите, что именно вас выдумала. Просто я таким и представляла себе настоящего профессионала, профи! Да, вот именно таким! (пауза) А вы мне сразу понравились! Молодой, в очках такой, сразу видно – доктор! Ну, значит, я начинаю что ли? Кстати, кто хочет, может закрыть глаза. (пауза) Можно, я буду ходить? Мне так проще…

Молчание. Встала, ходит по комнате.

В тот день, я, значит, за новой партией игрушек пошла. Подождите, так это сегодня с утра что ли?! Ну, да! Надо же, какой день длинный… Воткнула наушники, врубила в плеер. Вызвала лифт. Еду. (пауза) Лифт останавливается. Двери открываются медленно. Знаете, доктор, есть лифты такие, едут быстро, а двери очень медленно открываются. Эстонские что ли они?! Значит, открываются двери медленно-медленно. Меня, кстати, это больше всего бесит в нашем лифте! Если едет быстро, так сделайте чтобы и двери так, вжик и всё! Ну, жду, стою, когда он откроется, чтобы протиснулась я. Протискиваюсь и охреневаю. Двое парней в куртках кожаных, накаченные такие, молодые, гроб несут. Открытый такой гроб, а в гробу бабушка. Бабулька с первого этажа. Лежит там, значит, такая… А парни несут, отстраненно так, как сундук старый. Бабушка тканью полупрозрачной прикрыта, Бах в наушниках… И знаете, какая мысль первая появилась?! А крышка где? Почему без крышки гроб?! Мне поплохело, доктор. Я наушнички вынула, подождала чуть-чуть и за ними иду. Выхожу из подъезда, стою на крыльце. Парни медленно идут, как положено в таких случаях. У подъезда «Газель», у нее три тетки в платках черных. Молчат все. Парни гроб в машину грузят, а я стою, не знаю, куда деть себя… Шапку сняла с головы и на них смотрю. Вот, доктор, рассказываю вам и мурашки прямо по коже. Вот потрогайте… (трогает себя) Чувствуете?! Гусиная кожа, в детстве так говорили… (пауза) Вот стою я такая, с кожей этой, и думаю себе чего-то… Сейчас вспомню, чего думала. У меня до этого дня, до сегодня в смысле, утро не начиналось никогда так! Подозреваю, что и у вас не случалось! Думаю, значит, себе такая, про крышку, про смерть… Это же не нормально – с утра и такие мысли! Обычно не об этом думаешь! Ну, про работу там, или про сны свои, есть ли пробки в городе, сколько в этом месяце зарплата выйдет. Когда, кого, и с чем поздравлять надо, и сколько на это всё денег уйдет… Да мало ли о чем с утра подумать можно! Ну не о смерти же, согласитесь! Вечером, там понятно дело! Новости смотришь по телику и вперёд! То там погибли, то там взорвались. Ай-яй-яй! Катастрофы, кораблекрушения, тайфуны, обвалы… Пиндык общий, одни словом! Я сочувствую, что так! Только все это меня не касается… (пауза) Доктор, вы меня останавливайте, я замечала за собой, увлекаюсь я… Шизоидный тип видимо… Простите, что сама себе диагнозы ставлю, но вас же не было раньше. (ударила себя по щеке) Не смотрите так, все нормально! Это как в анекдоте… Каждый мужчина мечтает, чтобы хоть раз в жизни, жена сказала ему: «Дорогой, врежь мне, пожалуйста, а то я чего-то разговорилась». Смешно, правда?! Вы мечтали, доктор?! Простите. Шутка! (пауза) Главное, что бабушка эта, ну бабуля с первого этажа, живая, когда была еще, напугала меня сильно. Я тогда в магазин с утра за творожком ходила перед работой… Мне еще во вторую смену надо было, Наташку подменить, муж у которой по пьянке голову расшиб… Зашла в подъезд, лифт вызвала. И дверь, значит, такая закрывается за мной… У нас лифты эстонские… Простите, я говорила уже, путаюсь в мыслях, нервничаю!  И вот, бабушка эта, в щелочку мне говорит чего-то. Я дверь ногой придержала, спрашиваю ее, чего мол?! А она мне: «Девушка, вы пиво пьете?». Я киваю машинально, а она говорит: «В магазин вот пошла за пивом, на вас купить? Выпьем вместе». Нет, ну нормально это в восемь утра про пиво и кто?! Бабушка, Божий цвет! Я ей говорю: «Пить то пью, но на работу мне надо». Она головой покачала и ушла. А я поехала, значит, как дура в лифте. Вот как это, доктор?! К чему это все?! Я тогда весь день думала про пиво это… С одной стороны, ну бабушка… Ну, пиво… Одиноко ей, понятно дело… А с другой?! Я весь день на взводе! Я вообще мнительная по натуре! Теперь вот ругаю себя… Надо было выпить с ней тогда, поговорить. Одинокая она была. Вы бы выпили, я знаю. Вы отзывчивый, чуткий такой. Одно слово – профи! (взяла в руки лысую куклу, гладит ее по голове) Девочки, вы простите, что я только к доктору обращаюсь.  Он профи, ну и мужчина, в конце концов! Я от скуки, доктор, стала на сайт знакомств писать. Зарегистрировалась там, посмотрела всё…Хотите расскажу? Это правда, важно! Послушайте… Там надо было вступление про себя написать и анкету заполнить. Я долго, значит, выдумывала,  чтобы не как у всех было, и насочиняла. Обычно же все ерунду разную про себя пишут. Я когда изучала там, что да как бабы пишут, нашла страничку одну. Там клуша одна сорокалетняя так меня удивила! Я её вступление заучила и теперь рассказываю всем, для смеху! (Усадила куклу в круг) Приготовьтесь! (ходит по комнате, кружится, танцует.) «Я —  снежинка. Снежинки – они кружатся». Это я уже рассказываю, док!  «Я не кружусь… А еще снежинки холодные. Я – не очень и не ко всем… Может быть, я и не снежинка вовсе!» Слово в слово, доктор, как у клуши! (пауза) «О себе. Состав снежинки: полбокала наглости, двадцать грамм кокетства, щепотка красоты и, как всегда – нет совести! Все остальное можно добавлять по вкусу». А еще она стишок засобачила, я его назвала «Контрольный выстрел»:

Молода, умна и не ворует…
Не подвержена курению, игле…
А еще… Ах как она танцует…
Как она танцует на столе…

Как вам?! Ну, бред же! Согласитесь, доктор! Смех, да и только! «Я снежинка!». «А может и не снежинка!». «А может, и не я вовсе!». Дура, короче! Я ей так и написала, доктор! «Кто же ты? Может дура?! Дура или снежинка, вот в чем засада! А еще, ах как она танцует! Как она танцует на столе!»  Пиндык, да?! То ли дело я! Долго, значит, думала, чуть мозг не изнасиловала! Вот послушайте, зацените…  «Класс  представительский. Год выпуска тысяча девятьсот, не скажу какой. Пробег… У девушки о возрасте не прилично спрашивать. Цвет – капучино. Рост – 178. Вес – 62. Фары серо-голубые. Эксплуатация бережная, гаражное хранение. Документы на руках. Кузов не битый, не ржавый, не гнилой. Тип топлива – мартини со льдом. Крыша на месте.  Суперсексуальная защита картера от «Дикой орхидеи», с технологическим отверстием для слива масла. Состояние идеальное. Требуется водитель экстра-класса, способный установить противоугонную систему». (пауза) Ну как? Вы бы захотели встретиться с такой женщиной? Жаль, что вы женаты и я ваша пациентка. А я видела в фильмах, что докторам нельзя с пациентками… Один вопрос, доктор, я в вашем вкусе?! (молчание) Понимаю, врачебная этика… Так вот, бабушку, значит, в «Газель» сгрузили, тетки в машину сели и уехали все. Так я одна осталась. Нет, еще таджики мимо ходили со стройки в магазин и обратно. Они, доктор, всю лапшу б/п у нас скупили.  Пиндык, просто! Я, значит, нарыла в сумочке влажные салфетки и стала вытирать ими руки. Потом лицо и губы. Было такое ощущение, что бабуля меня потрогала. Знаете ведь, как они это делают… По-стариковски так, за руку схватить тебя своею лапой сухой, шершавой, и давай шамкать: «У ты моя деточка!»  Вот смотрите, доктор, снова гусиная кожа, потрогайте. Вы не стесняйтесь, просто потрогайте и всё, как пациентку… (трогает себя) Я стояла возле подъезда и терла руки, лицо, губы. Даже хотела вернуться домой и помыться. Потом вдруг вспомнила, что когда в подъезде умирает кто-то, там запах такой… Ну такой, как вам объяснить, да вы знаете! Это из детства… Вот выходишь в подъезд, а там запах этот, въедливый такой, до тошноты, и понимаешь, что умер кто-то. Я всё детство думала, что это покойники так пахнут. Потом, когда уже в старших классах  училась, мне объяснил кто-то, что краской это пахнет от памятника. Памятники же в то время простые были, железные и красили их. Краска еще не высохла, а памятник уже в подъезде стоит, чтобы не утащили, а похороны завтра. Вот ты выходишь из квартиры, зажимаешь нос и бежишь на улицу. И потом тебе кажется, что пропахла вся насквозь смертью.  (пауза) И там, на улице, у подъезда, я вспомнила, что Машеньке моей годины. Именно сегодня! Забыла, представляете, доктор?! (пауза) Я постояла еще и пошла за игрушками. И деньги были последние. И бабушка до кучи усопла.  Короче, все к одному. Пиндык!

Взяла на руки куклу-невесту с подоконника, прижимает к груди, баюкает. Долго молчит.

Не хочу об этом пока. Правда, доктор! Давайте, я вам еще про сайт расскажу, для веселья?! (пауза) Значит, заполнила я раздел «О себе». Дальше анкета. Первая графа «С кем познакомлюсь»… Послушайте, доктор, это смешно, правда! С кем познакомлюсь – с мужчиной «от» и «до». Это, значит, про возраст у них! «Цель знакомства». Сами, не знают что ли?! И ответы у них заготовлены дебильные какие-то!  Я все выбрала – «дружба и общение», «переписка», «любовь и отношения», «создание семьи, дети». «Материальная поддержка», тут я выбрала «не нуждаюсь в спонсоре и не хочу им быть». Умора прям с ними! Я вам скажу адресок сайта, посмеетесь на досуге. Смешно и страшно, доктор, прям столько много одиноких в стране! Куда только правительство смотрит?! Придумали бы клубы какие для одиноких, тренинги, еще чего-нибудь такое! При таком количестве одиноких, откуда у нас возьмется демографическая бомба?! От сырости что ли?! А вот если нас всех свести вместе, мы бы так дали китайцам просраться! Они бы нервно сосали чупики в своей КНР, когда у нас бомба демографическая рванула бы! Ну, согласитесь! Одиноким людям чего еще надо?! Вы то понимаете, вы то профи! (пауза) Дальше о браке. «Состою в официальном браке» — «нет, не замужем». Потом про детей… А, дальше габариты! «Рост, вес» – понятно всё. «Профессия» — «медсестра». «Проживание» — «отдельная квартира (снимаю или свое)». «Знание языков» — «русский, английский в школе». Английский в школе! Я когда эту графу заполняла, вспомнила чего-то про школу… У нас классная, англичанкой была! И мы каждый урок пели «Солнечный круг» на английском языке! И пионерский отряд наш, носил гордое имя какого-то барда заграничного. Он против ядерной войны песни пел, на мотоцикле гонял! Потом утоп в озере! Нам классная сказала, что утопили! А я думаю, сам он! Или травки покурил, или выпил, а может всё сразу! У нас такие барды каждое лето пачками топнут! А он герой, он против ядерной войны! Вы меня останавливайте, доктор! (пауза) Дальше там еще смешная графа была – «волосы на голове». Вдумайтесь – «волосы на голове»! Я написала — «как и везде – темные». «Режим дня» — «жаворонок». «Что буду делать в свободный день» — выбрала всё, «буду читать дома, приглашу гостей, пойду в ночной клуб, поработаю». Пусть гадают, какая я! «Отношение к курению» — выбрала «курила в школе». «Меня возбуждает» — выбрала всё, «нижнее белье», «запахи», «джинсы», «темный цвет кожи». Не продумано у них там, от себя нельзя написать ничего. «Есть ли сексуальный опыт»?! Выбрала — «да, жили вместе» и всё! И без вариантов! (пауза) Мне на работе девки как-то рассказали про сайт этот, ну и я, значит, попробовать решила. Смешно же!  (вернула куклу на подоконник) Кто только не писал мне, доктор! И урки и чурки, маньяки, гаишники, военные, даже одна семейная пара писала. Мол, ищем женщину для и/о! Без в/п, с ч/ю и т.д. и т.п. Вот… А с одним мужчиной с сайта встретились даже. На их сленге, в реале! Ну, встретились. Ну, на машине покатались, потом целовались чего-то. И такая пауза возникла! Ну, вы знаете, вы же профи! Бывают такие паузы. Я смотрю на него, чего ты, целуй, давай! А он мне: «А ты где работаешь?». Я с дуру и залепила ему, с улыбкой: «В абортарии». Он смотрит на меня: «Где?». Я улыбаюсь, типа пойдем ко мне, и повторяю: «В абортарии. Это там где аборты делают!» Он отвернулся, закурил нервно, машину завел. А я на него пялюсь во все глаза, я же одна живу, пойдем!  Он докурил, сказал, что ему пора и уехал. И насовсем и с концами! Я потом звонила, узнать хотела чего это он так?! Не отвечал. Смску скинул как-то, типа того что, «мы не пара, и вообще, ты работаешь в страшном месте!». Пиндык! Прям в страшном месте, ага! Испугался прям он!  У нас, доктор, в больнице  с одной стороны вход в роддом, а с другой к нам, в абортарий. (молчание) Зря я вас выдумала, доктор. А с другой стороны, кому еще рассказать всё это? Дурам этим?! Да они это каждый вечер слышат! Ну, кому, если не вам! Если не вы, то кто, доктор?! Вы же Айболит! (бьет себя по щеке) Успокойся, истеричка! Не гундось, не жалуйся! (пауза) Простите, меня опять понесло! Я уже в норме почти… (пауза) Стояла я долго, пока салфетки не закончились, всё про Машеньку думала и про бабулю. Потом пошла в детский магазин. По дороге решила салфеток еще купить. Мне казалось, что всюду покойником пахнет, и запах этот в кожу впитался, в одежду. Магазин по пути один был, там всем банчат, от прокладок до мартини. Такой нормальный «Сельмаг». Стоит около кассы баба пьяная с ребенком, лет трех, мелочуху считает. Ребенок хнычет, чтобы она ему конфет купила, а она мелочью звенит. Ребенок ей: «Ну купи. Ну, купи мне!». А она: «Отвали!». Я чуть не зашибла ее прямо там, суку эту! Нет, доктор, я в порядке! Просто обидно! Наскребла она на пару «сисек» и ушли. Я стою у прилавка, кассирша на меня смотрит зло, бери уже, я типа курить хочу! Я конфет купила, догнала их. Подаю, значит, ребенку кулек, а мать матом на меня, вырвала пакет из рук и на асфальт. Тащит ребенка за руку, он вырывается, ревет. Потом за руку ее укусил и бежит ко мне. Сел на землю, мешок зубами разгрыз, ест, ревет. Я не знаю, что там дальше было, ушла я. Иду, не вижу ничего и вспоминаю… (села на пол, отодвинула кукол) Новогодний утренник был в детском саду. Я маленькая, как сейчас помню в костюме снежинки! Его проще всего сделать. Марли накупил и пиндык! Песенки спели, стишки прочитали, хороводы поводили. Подарки, значит, раздают всем. Дед Мороз до меня доходит, фамилию спрашивает, в листочек смотрит, долго так. Тут воспитка подошла, они чего-то пошептались, и он дальше подарки раздаёт. Кто свой кулек получил, жуются уже, радостные! А я стою, как дура и не понимаю, а чего я то без подарка?!  Потом уже мама мне чего-то объясняла дома, а я сидела на полу и ела конфеты. Мама купила! Подарок типа! Сижу, реву, слезы вытираю, и шоколад по щекам размазываю. И так обидно! До сих пор, когда бывает так жалко себя, реву в подушку и обида эта где-то в груди стоит… Все оттуда, доктор, из детства, да? Молчите, я сама… И он так сидел, вытирал слезы и шоколад размазывал. (пауза) Дошла я значит до «Детского мира». Чего ж я купила то?! (перебирает игрушки) Вроде танк вот этот купила. (берет в руки танк, катает его по полу) Мне один солдатик на сайт писал. Олегом его зовут. Молодой парень, на войне был. Красивый такой на фотке, только живет далеко. Мы с ним переписывались долго. Чего-то тянуло нас… С работы приду и на сайт сразу, есть что от него?! Так вот, он мне случай один рассказывал, как они с войны ехали. Поезд шел медленно, на каждой станции стоял долго. В вагоне, кроме парней, одни товарки ехали, с сумками такими огромными — «мечта оккупанта». Знаете, доктор, большие такие сумки, клетчатые. Товарки с сумками и мальчики с войны. Так вот, Олег с другом водки на станции одной купили. Ехать устали уже, да и всё чего-то не то вокруг. В вагоне не выпить, за ними «шакалы» смотрели, чтобы не натворили чего. Едут они, значит, едут, а танки их, целые которые остались, на платформах в этом же составе. И вот парни придумали в танк пересесть, чтобы выпить уже. И пересели. Едут, пьют, ревут, песни орут, матерятся. На улице холодина, а курить хочется. В танке не закуришь, место мало, задохнешься. Люк открыть, замерзнешь. Знаете, доктор, что они придумали? Они затвор открыли, правда, я так и поняла, что это. Ну и стали курить в трубу эту, из которой танк стреляет. Курят и смеются, радуются как дети. Представляют себе, как народ на станциях видит танк на платформе, а из трубы дым валит. Едет по России курящий танк. Представили?! Пиндык, да! А вы служили, доктор?! Простите, ерунду спросила! Да и не важно, так ведь?! (пауза) Мы с ним переписывались месяца три, а потом он обратно на войну уехал. Не смог тут. А я, гляжу на танк, на игрушку эту, и его вспоминаю… А могло бы у нас получиться с ним. Могло бы… (пауза) А чего вы меня останавливайте, доктор, я же сама не могу, я же говорила вам! (молчание) Можно еще один вопрос? Не важно, все равно спрошу! Вот вы счастливы в браке? Только не напрягайтесь сильно, я у всех спрашиваю. Сама вот в браке не состояла, и мне интересно, как это? Ну, что это, вообще? Ячейка общества?! Ячейка, да? Гнездо? Да не тужьтесь вы так, а то родите мне тут! Сама все знаю! Все вокруг несчастные… И вы, и я и бабулька с первого этажа, Царствие ей небесное! Ну, удивите меня! Давайте, ну?! Пиндык! Не удивили! (достает из кучи игрушек пистолет) Застрелитесь, доктор! Это по-мужски будет! Чего себя и других обманывать! Ну, же! Пистолет «Макаров» — почувствуй себя мужчиной! Нет?! Слабо?! Тогда я… (прикладывает к голове пистолет) Бабах! (падает на пол, смеется) Не грусти, Айболит! Это я шучу, это не по настоящему я! Как дети говорят, понарошку! Понарошку, слышите вы?! Ясно вам?! Врежьте мне, доктор, а то я разговорилась что-то. Детский мир, значит… Там китаец один работает, Иван. Вот он то мне на остатки денег, и продал пистолет этот и еще игрушек. (разгребает игрушки) Смотрит этот Иван на меня своими китайскими глазами и говорит по-русски: «А сиво ви, Лена, сегодня грусний такой? Слусилось сиво у вас? Хотите, Лена, я нивесту вам подарю… Красивий нивеста!». И куклу-невесту мне дарит и улыбается, а глаза грустные у него, как у собаки чау-чау. (изображает китайца) Я так с ней и шла через весь район, как свадебная машина. Как катафалк свадебный шла. Долго-долго. В гаражах пацаны-дебилы обматерили. Я иду, реву духовым оркестром. Дошла до домов двухэтажных, которые в землю вросли уже и окна у них по пояс. Посадила куклу на подоконник, смотрю на нее, плачу. Понимаю, что никогда не надену платье такое, фату такую! Я очень любила в накидушках тюлевые перед зеркалом воображать! Помните, доктор, накидушки такие?!  Или встать за штору тюлевую и представлять, как невесты мир через фату видят! Могла часами так. Пиндык, да?! Да не важно. Я стою, она сидит, невеста моя китайская! Я долго там стояла, пока занавеску мужик пузатый не отдернул. Курить пошел на кухню, в майке такой, в трусах. Стоит, козел, живот чешет и на меня пялится. Маячит мне, чего стоишь тут, дура, не видишь, хозяин курить вышел! Я ему кричу: «Пошел в жопу, утырок! Иди, в говне своем ковыряйся! Сыну лещей выдай за порнуху! Жене за то, что толстая! Теще – просто так! Только меня, сука, не тронь!». Он смеется, а лицо расплывается, бесформенным таким становится! Ему, правда, плевать, доктор! У него броня в три пачки маргарина! Вы же понимаете, вы же профи! Я схватила куклу, пакет свой и каменюку ему в стекло! Так тебе, мудло! И убежала… И спокойно стало, отлегло вроде.

Долго молчит. Легла на спину, в руке самолетик, играется с ним.

Летят самолеты, привет Мальчишу! Плывут пароходы, привет Мальчишу! А мальчишу похер, мальчиш мертвый уже! В земле мальчиш. Лежит себе и думает, чего ж я жил то?! Чего сделать успел?! Кого любил, кого нежил?! Чего это было-то вообще? Родился, садик, школа, армия и вот я тут. Тута, туточки! Вы успеваете за моей мыслью?! У меня всё точно также. Родилась три сто. Ясли с ветрянкой. Детский сад с перловкой. Школа с бардом — антивоенщиком. Медулище с мальчиками — озаботками. Потом работа с людьми! Чего за хрень, доктор?! Кем так запрограммировано?! Чего мы как зомби какие, а?! Неужели не бывает иначе? Улыбаетесь! Думаете у вас не так?! (перевернулась на живот, одной рукой катает по полу танк, другой держит самолетик) Ту – 134 самый быстрый самолет! А у нас еще быстрее, у нас истребитель, самый быстрый в мире! И еще у нас самые поездатые поезда! И самые гуманные врачи! Знаете, доктор, какие у нас врачи?! Простите, забываю всё время, что вы профи! Я вот все думала, чего это я в медулище поперлась?! Не смотрите так, не лекарство от рака хотела придумать, не про меня это! Просто интересно было, как человек изнутри устроен. В школе, на биологии, не то, знаете! Там же только пестики и тычинки! Кстати, «половой вопрос», вам тоже на дом давали для изучения?! Нам когда учебники выдали, самый интересный был «Физиология и анатомия человека». Все, я уверена, все, как один, прибежали домой и давай изучать «половой вопрос»! А когда училка отправила всех домой тему эту изучать, весь класс ржал, как ненормальный! Чего изучать то, всё уже «на зубок»! А вы с девочками играли «в доктора»?! Нет?! Ну, между нами! Да ладно! Мы вот играли, еще в садике, за верандой! Ну, остановите меня уже, не отражаете, что понесло, нет?! Короче не впечатлила меня, Биология! А вот в медулище, в морге, на вскрытии – это да! Когда снаружи пустота… Нет ничего, ну ничегошеньки, вы же профи, вы же понимаете о чем я!  Вот тогда хочется внутрь заглянуть, там поискать. Может внутри это есть, может там не пусто?! Да не напрягайтесь вы, сидите на попе ровно,  я же о своем, о женском! Короче, не нашла! Нету! Ну, медулище и зашибись. Образование – сила! Потом акушеркой в абортарий устроили. А чего, кто-то должен эту работу работать! (пауза) У меня тут мысли есть интересные, послушайте, поразмышляйте! Вот мужики говорят, на войне были, и гордятся этим. А женщины?! Нам чем гордиться?! Я бы вот, каждой женщине по «Ордену Мужества», так же как мужикам настоящим, тем, кто заслужил, выдавала! Только орденов бы не хватило на всех! Вы только до конца дослушайте, доктор, не кривитесь! У нас каждая баба, либо родила, либо аборт сделала. Да чаще и то и другое, да не по разу! Вас, мальчиков,  надо на экскурсии туда водить! У нас здание для этого вообще подходящее! С одного входа рожают, с другого гробят… Прям, два в одном! Вот есть же «совместные роды»! Да, зашибись  придумали, прям слов нет! А я бы еще и «совместные аборты» замутила на государственном уровне! Только, ни один мужик, не сунется туда! Даже к гадалке не ходи! Слышь, Айболит, а давайте бизнес замутим! Сейчас же все экстриму хотят! Нервишки пощекотать ох как тянет! «Совместные аборты» — лучший досуг для настоящих мужчин!». А что, слава – мне, деньги пополам! Опять же клиенты вам! Курс реабилитации после «совместных абортов», лицензия, полная анонимность, выезд на дом. Нет?! Не канает?! Не ваш профиль?! Тема не ваша?! Зря, заработали бы. Противно?! А вы застрелитесь, доктор! Почувствуйте себя мужчиной! (встала, ходит по комнате) Я, когда пришла туда, в абортарий, не врубалась ни во что, честно. Аборты и аборты. Мало ли, почему женщина пришла. Она же думала перед этим, мучалась наверно! Я не осуждала. Как говорят американцы, я просто делаю свою работу, ничего личного. Делала, значит, свою работу… У начальства на хорошем счету, девчонок выручала, подменяла если надо им. (пауза) Я как-то книгу купила, роман какой-то. Дома открыла его перед сном, а страницы сыплются, склеили плохо. Я собирать их давай. Лист беру, смотрю страницу и читаю машинально про что там. И представляю себе картину такую… Типография, и тетки эти книги складывают по странице и пофигу им, что за книга это! Не читают, и правильно! Можно же чекануться, если читать еще, а складывать когда! Так и я, доктор! И как-то две смены подряд отпахала как-то, спать завалилась и сон вижу. Я расскажу, а вы еще пару страниц в диагноз мой впишите. (пауза) Снится мне, что я на станции, около состава железнодорожного. Состав странный. Пассажирские вагоны, платформы с военной техникой, теплушки, как в кино про войну, игрушечные вагончики. Осень, слякоть, холодно так. А я в одной ночнушке, босая. В одной руке фонарь, в другой флажок.  Я вдаль смотрю, на семафор, жду, когда зеленый зажгут, мне состав этот надо отправить. И тут ко мне мальчик маленький подходит, младенец почти, на нем из одежды только жилетка, как у путейщиков, оранжевая. Смотрит в глаза мне и говорит: «Тетя, отгадай загадку! Что проще разгрузить, вагон сена или вагон младенцев?!». Я молчу, сообразить пытаюсь, что тут вообще! А он мне: «Вагон младенцев, тетя, они на вилы лучше накалываются». Засмеялся и убежал. Я стою, у состава, дышать не могу. Пиндык полный! Фонарем шарю по сторонам, ищу малыша этого! А сама даже реветь не могу, перехватило в груди всё. И тут состав тронулся. Скорость набирает. Я рукой машу, как на фронт провожаю… И проснулась. (выбрала в куче игрушку солдатика) Понимаете, доктор, они лучше на вилы накалываются! Вы сны не толкуете, нет?! Вы же профи! Объясните мне! (молчание) Да идите вы в жопу, я сама вам все расскажу сейчас! (бросила солдатика, взяла куклу, гладит ее по голове) У меня один раз 8 марта бзик случился! Выпила я в одну голову пузырь шампанского, и веселиться решила! Думаю, выйду сейчас на дорогу и машины тормозить буду. Вышла, торможу. Останавливается иномарка с хачиком, хачимобиль, короче! Куда, мол?! А я ему загоняю, что еду автостопом в Австралию и спрашиваю, куда он меня реально подвести может! Что с ним было, док! Это кино и немцы! Он в такой ступор ушел! Мычит, тужится, слова вспоминает. Потом по газам и свалил! Я так часа два развлекалась, пока шампанское не отпустило! И ни одна тварь с 8 марта не поздравила! Все мычали, пальцем у виска крутили! Даже по городу не предложили проехаться! Да, Австралия, сука, далеко! Вот вы бы подвезли девушку, которая 8 марта поехала в Австралию?! Ну, вы то хоть не мычите! Пистолет?! Застрелитесь, нет?! Да куда вам! Вас не хватит на «совместный аборт»! Доктор, а от вас женщины делали аборты?! Конечно, нет! Я так и думала! Зря спросила, короче! Вы же профи! Так и думала! (молчание)  А вот теперь, Айболит, заткнись и слушай! Решила я как-то, что пора забеременеть. А от кого?! Я же страшненькая, правда?! Вот вы бы стали со мной?! Да не делайте вы такую рожу умную, не идет вам! Знаю, что не стали бы! В школе на меня вообще никто не смотрел! Я на выпускном, пацану одному из класса бутылку водки принесла, а он напился и не стал меня пердолить! У вас так это называлось?! В медулище я принципиально всех рассылала! Короче, забеременела я от нашего водителя Димы. Ему тогда с похмелья было, я спирту налила ему, и случилось у нас с ним! Три месяца ходила каждый день в церковь, готовилась! Даже молитвы выучила. Отче наш, еже еси на небеси… Машеньке своей песни пела, стихи рассказывала. (молчание) Потом пришла к нам в абортарий, не как на работу, нет… Как пациентка пришла. Тихо, не перебивать! Мне надо было понять, как это?! Снаружи нет ничего, а внутри, где-то глубоко там, есть! Живое! Я впервые чувствовала это! Есть оно! Мне не пусто было впервые в жизни! И мне надо было ЭТО убить, потому что я пять лет, убивала ЭТО в других. И еще, мне надо было убить, для того, чтобы понять, что есть, есть ЭТО, в принципе, в природе! Существует! (пауза) Я же пять лет делала свою работу, ничего личного! Да сидите на попе ровнее, всё в порядке! Пришла, значит, и сделала. Я не буду вам мозг подробностями разрушать! Вам «Орден Мужества» не дадут за это. Просто сделала и все! Просто, понимаешь, нет, профессионал твою мать! И потеряла! И снова пусто стало. То, что снаружи пусто,  я с детства привыкла. А то, что внутри умерло, вот это пиндык! Чего ты смотришь так, как будто понимаешь?! Ладно, проехали, замяли! (долгое молчание) Знаете, когда я про смерть в первый раз задумалась?! Когда Брежнев умер. Пришли мы в школу с утра. Нас учителя у дверей встречают и всех в актовый зал. Мы не понимаем ни чего, но ощущение жуткое внутри, словно третья мировая началась! Нас расставили по классам. На сцене огромный портрет Ильича с лентой черной. И директриса, значит такая, в черном костюме вышла и сообщила нам, что умер Леонид Ильич Брежнев. Что мы идем домой и смотрим похороны вождя по телевизору. Нормально это, Айболит?! Мой одноклассник, Валерка, вышел и сказал: «Хай Гитлер!». У него от страха видимо перемкнуло чего-то в башке, и он так вот сделал. Все и охренели разом! Тут вождь умер, горе в стране, а он: «Хай Гитлер». Нас тут же вывели из зала, и мы по домам все. Валерку потом на второй год оставили. Я пришла домой, включила телевизор, а там похороны. Все смотрели, весь класс, вся школа, вся страна, сука смотрела. Как сейчас помню, гроб уронили. Тишина и стук глухой. Ну вот, опять гусиная кожа. Вы не стесняйтесь, потрогайте… Потом уже проще было хоронить. Только запах этот не переношу. Хорошо, что сейчас в подъездах памятники не ставят. Не пахнет, и не знаешь, что умер кто-то.

Долгое молчание. Взяла в руки куклу-невесту, баюкает.

Я не долго в больнице была. Кровотечение прекратилось и домой. Пришла. Села, значит, за стол. Два зеркала поставила напротив друг-друга. Свечи зажгла. Я не соображала, чего делаю. Это все само как-то происходило.  Долго смотрела в коридор этот зеркальный. И пустота стала меня обволакивать, укутывать.  А я сижу и у нее, у Машеньки моей, мертвой, прощения прошу. Машенька, прости меня, прости, прости, прости, если сможешь. Долго говорила, на автопилоте. Вдруг картинка какая-то появилась. Далеко-далеко. Потом ближе, еще ближе. День. Лето. Детская площадка. Мужчина качает на качелях девочку. Девочка смеется. Мужчина тоже смеется и качает все сильнее. Мужчину окликнул кто-то. Он разговаривает с кем-то, смеется. Что-то говорит девочке, прекращает качать и уходит. Девочка остается одна, ей страшно, она плачет, хочет остановить качели, но они продолжают качаться, словно их раскачивает кто-то. Потом новая картинка. Праздник какой-то семейный. Все смеются, едят, пьют, а девочка сидит в углу комнаты на кресле. В руках у девочки кукла. Девочка говорит с куклой, потому что, те, кто за столом, не обращают на неё внимания. Они смеются, пьют, едят. Девочка сползает на пол, залазит под стол. Вокруг нее взрослые ноги, мужские и женские. Чьи-то руки трогают чьи-то ноги. Девочка зажмуривается, прижимает к груди куклу и кричит. Девочку закрывают в кладовке. Снова темно. Та же девочка, только немного старше, смотрит, как женщина разбивает бутылку об голову мужчины. Мужчина кричит, у него течет кровь, он хватает женщину за волосы, бьет ее и смеется. Женщина умоляюще смотрит на девочку, что-то кричит ей. Девочка убегает, прячется. И снова темно. Новая картинка. Я вижу себя. Я в свадебном платье. На голове венок из ромашек белых и фата настоящая. Рядом стоит малыш в жилетке путейщика, улыбается, смеется, держится ручкой за мое платье. Вокруг нас малыши с цветами в таких же жилетках, . Дети смеются, кричат: «Ма-ма, ма-ма». Такое ощущение, что кричат «го-рька, го-рька». Я беру своего малыша на руки, целую в лоб и несу куда-то, качаю, песню пою. Потом я долго бегу куда-то в темноте. Дверь. Вхожу. Церковь. Батюшка с серьезным лицом. А вместо вечных бабушек, младенцы. Смотрят на меня, а я в глазах их читаю: «Пришла тут грехи замаливать, проститутка такая!». Я хочу поставить свечу, а рука не слушается. Я снова бегу. И снова темнота. Передо мной худое больное лицо с воспаленными глазами, а за спиной кафельные стены. Я хочу убить изображение, срываю со стены зеркало, швыряю на пол. Я  упираюсь спиной в стену, кричу, сползаю вниз. Я хочу разбить картинки эти, швыряю зеркала на пол, сползаю со стула, режусь осколками. Очнулась на полу, вся в крови. (усадила куклу в круг) Ну, херово тебе, Айболит?! Какой диагноз, будем ставить?! Банько из сказки Морозко?!

Отрывает от подола платья ткань ленточками. Ленты вешает на шею.  

А потом я познакомилась по Интернету с Олегом, помните, это тот, который с другом в танке курил. Летят самолеты, привет Мальчишу! Плывут пароходы, привет Мальчишу! А мальчишу похер, мальчиш мертвый уже! В земле мальчиш. Лежит себе и думает, чего ж я жил?! Чего сделать успел?! Кого любил, кого нежил?! И я поняла, доктор, что из нашей больницы одни в рай попадаю, а другие за муж, на панель, в тюрягу, на войну или еще куда… Куда угодно, только не в рай! Я как-то со скуки прикинула, у нас каждый день по несколько Бесланов случается! Да, конечно, террористы, звери, ублюдки, скоты, убийцы! А еще, мы и сами можем! Ладно, сидите ровно, не напрягайтесь! Это не мораль, нет. Как вы говорите, не мой формат про мораль! Это просто наблюдения. Когда пусто, чего еще делать? Не суетитесь, не долго осталось! И вообще, вмажьте мне доктор, а то я что-то разговорилась!

Смеется. Потом долго молчит. Ходит по кругу, поочередно привязывает ленточки  к куклам. Кому к руке, кому к ноге, кому вокруг шеи. Развешивает по стенам на гвозди.

Пиндык, чуть не забыла самое главное вам сказать! Про игрушки! Вы же меня банашечку  такую слушаете и думаете себе, а чего она игрушки то скупала, с какого перепугу, в чем фикус-пикус?! Это я вам на сладенькое припасла! Мне Олег, перед тем, как на войну уехать, написал: «Знаешь, Лена, почему люди воюют? Потому что им родители игрушки такие покупают. Пистолетики, автоматики, танчики, самолетики, солдатиков. Во что играют, тем и живут потом…». И уехал. И не писал больше. И я подумала, что вот оно, реальное дело! Сколько было денег, все тратила. Я ж после Машеньки, не ходила уже на работу. Потом вещи продавать стала. Сегодня вот последнюю мелочуху сдала! Воткнула наушники, врубила в плеер. Вызвала лифт. Еду. (пауза) Лифт останавливается. Двери открываются медленно. Знаете, док, лифты такие есть, едут быстро, а двери очень медленно открываются. Эстонские что ли они?! Значит, открываются двери медленно-медленно. Меня, кстати, это больше всего бесит в нашем лифте! Если едет быстро, так сделайте чтобы и двери так, вжик и всё! Ну жду, стою, когда он откроется, чтобы протиснулась я. Протискиваюсь и охреневаю. Двое парней в куртках кожаных, накаченные такие, молодые… Гроб несут. Гроб открытый, а в гробу бабушка. Бабулька с первого этажа. Лежит там, значит, такая… А парни несут, отстраненно так, как сундук старый. Бабушка тканью полупрозрачной прикрыта, Бах в наушниках… Мне поплохело, док. Я наушнички вынула, подождала чуть-чуть и за ними иду. Выхожу из подъезда, стою на крыльце. Парни медленно идут, как положено в таких случаях. У подъезда «Газель», у нее три тетки в платках черных. Молчат все. Парни гроб в машину грузят, а я стою, не знаю, куда деть себя… Шапку сняла с головы и на них смотрю. Вот, доктор, рассказываю вам и мурашки прямо по коже. Вот потрогайте… (трогает себя) Чувствуете?! Гусиная кожа, в детстве так говорили… (пауза) Вот стою я такая, с кожей этой, и думаю себе чего-то… Сейчас вспомню, чего думала. На самом деле это важно, доктор.  У меня до этого дня утро не начиналось никогда так! Думаю, что и у вас так не начиналось! Думаю, значит, себе такая, что про смерть… Это же не нормальные утренние мысли! Обычно не об этом думаешь! Ну, про работу там, или про сны свои. Есть ли пробки в городе?! Сколько в этом месяце начислят. Когда, кого, и с чем поздравлять надо. И сколько на это удовольствие денег уйдет! Да мало ли о чем с утра подумать можно! Только не о смерти, док! Вечером, там понятно дело! Новости смотришь по телику и вперёд! То там погибли, то там взорвались. Ай-яй-яй! Катастрофы, кораблекрушения, тайфуны, обвалы… Пиндык общий, одни словом! Жалко, что так! Только все это меня не касается. Да и вас тоже.  Я еще одну важную вещь вам не сказала… Вы умрете сегодня!

Вытаскивает из кучи игрушек две сабли, делает из них крест, связывает их веревкой между собой. Игрушку Айболита привязывает к кресту, получается распятие. Целует доктора в лоб, весит распятие на стену.

По-мужски вы не захотели, теперь извиняйте! Я ж предлагала вам застрелиться! Не чувствуете?! Не замечаете? Ну же, вы же профи! Не удушливо вам, нет? А мне уже… Дышать тяжело, как во сне в том, про младенцев, сено и вилы. Я лягу, если вы не против. Да вот сюда, прямо в кучу эту… (разгребает игрушки, ложится, складывает их на себя, зарывается в них) Как в детстве… как будто я в магазине детском. А где невеста моя китайская?! Иди сюда! (берет куклу-невесту, прижимает к себе, поет колыбельную) Сейчас мы полетим с тобой. Держись крепче! Сейчас нас Мальчиш подхватит, и понесут над больницей нашей, над мамой и папой, домами, церквями, яслями, школами, над всей хернёй этой. Полетим сейчас. Доктор, вот скажите, а вы бы выпили пива?! Вот если бы к вам бабушка с утра подошла?! Да ладно, можете не отвечать! Пистолет?! Шутка! У вас еще есть не много времени! Вы же с нами полетите, доктор! Простите, что затеяла это всё! Просто сейчас у всех, прям у всех, должен быть доктор свой! Ну, согласитесь, так ведь оно?! Простите, что именно вас выдумала. Просто я таким и представляла себе настоящего профессионала! Да, именно таким! А вы мне сразу понравились! Сразу, как только выдумала! Молодой, в очках такой, сразу видно – профи! Посидите с нами немного. Пожалуйста! А вдруг чудо случится и вы останетесь! Если так, то у меня к вам просьба малюхотная есть. Вы уходить будете когда, газ закройте, пожалуйста. И игрушки эти отдайте в детский дом. Я ж не совсем дура, понимаю, что всё равно дети в войну играть будут… Потом, как мой Олег, нас с Машенькой защищать пойдут. Отнесите, доктор… (пауза) Ну, всё! Давай, Машенька, закрывай глазки! Мама уже закрыла, и ты закрывай! Сейчас, полетим…

Поет колыбельную. Темнота.

Конец.